«Стоял я у могилы своего дорогого архипастыря около часа, если не больше…»

 Штрихи к «десятилетию вне свободы» епископа Геронтия (Лакомкина)

 

 1

 

Разбирая архив настоятеля Покровского кафедрального собора Василия Филипповича Королева, я обратил внимание на несколько писем. В них содержались отзывы о епископе Геронтии (Лакомкине). Один был кратким, но ценным для биографии владыки штрихом. Автор мог и не доверить его бумаге, так как владыка Геронтий уже упокоился. В воспоминаниях, опубликованных после его смерти, о знакомстве с новообрядческим епископом Гермогеном (Голубевым) ничего нет. Там вообще очень мало имен. А Гермоген, пребывавший тогда, в 1950-х годах, в Узбекистане, поделился отзывом о старообрядческом иерархе со своим молодым секретарем, и тот не смог удержаться, сообщил протоиерею Василию Королеву. Вот он и сохранился среди его бумаг.  

Нужно сказать, что Королев вел огромную переписку. Ему шли просьбы выслать церковный календарь, он имел множество духовных детей по всей стране. С первого краткого отзыва я и хочу начать. Это письмо датировано 17 января 1954 года. На нем вверху пометка, что оно написано из Ташкента. Автор, Евгений Алексеевич Карманов (вместо имени он написал только один инициал), общался с отцом Василием по вопросу пересылки книг. Аккуратный и ровный почерк выдает в нем грамотного человека. Это письмо он написал по поводу приобретения интересующих его редких изданий, и из него видно, что познакомились до 1954 года, причем лично. Когда деловая часть письма была завершена, Карманов привел отзыв о владыке Геронтии со слов его соузника и своего непосредственного тогдашнего начальника, другого, новообрядческого, епископа-страдальца – Гермогена (Голубева).

Вот письмо целиком:

 

17 янв. 1954 г., Ташкент.

Поздравляю с праздником Крещения Господня!

Дорогой о. Василий!

На днях выслал Вам долг – 100 р. В приписке на переводе я спрашивал, как обстоит дело с предполагавшейся покупкой библиотеки? Не забудьте, пожалуйста, нашего уговора – всё, что Вам будет не нужно – сообщайте мне.

Кроме этого интересует меня следующее:

1.Не нашли ли Вы другие части книги «Правил свв. апостол…» на сл[авянском] и греч[еском] яз[ыках] с толков[анием]? Помните, одну книгу я у Вас видел, и Вы пообещали, найдя другие, уступить мне их.

Если не отыскалось недостающее, то сообщите цену той, что есть, и вышлите ее мне.

  1. Остались ли кн[иги] еп. Феофана – «Толкование на послания св. ап. Павла»? Если они еще у вас, я возьму их.

Передайте привет Кириллу Александровичу, Галине Александровне и Галине Игнатьевне.

Между прочим, еп. Гермоген (Голубев, сын известного проф[ессора] К[иевской] Д[уховной] ак[адемии] С. Голубева, автора «Киевский  митрополит Петр Могила» и др.), личным секретарем которого я состою теперь, был знаком с  арх. Геронтием, и очень тепло о нем отозвался. В свое время они жили месяц или более в одной палате в лагерях.

Жду ответа.

Желаю вам здоровья и успехов во всех делах Ваших.

С уважением к Вам, Е. Карманов[1].

 

Письмо Евгения Карманова протоиерею Василию Королеву

 

Арх. – значит «архиепископ». Автор письма ошибается в титуле. Что такое «палата», наверно, не надо расшифровывать. Барак. К.А. Абрикосов, Г.А. Мариничева, Г.И. Купцова – сотрудники архиепископии. Галина Игнатьевна была дочерью священника Игнатия Абрамова, служившего на Рогожском.

Епископ Гермоген родился в 1896 году в Киеве, в семье профессора духовной академии, церковного историка Степана Тимофеевича Голубева. Ему дали при крещении имя Алексей. Иноческий постриг он принял с наречением имени Гермоген. В 1926 году был назначен настоятелем Киево-Печерской лавры. В ту непростую пору немалая ее часть находилась в руках обновленцев. Его родной брат Владимир был заметным деятелем русского монархического движения. В 1931 году Гермоген был арестован и приговорен к десяти годам лагерей. Освободился досрочно в 1939-м. Епископ Геронтий, арестованный на год позже, срок отбыл полностью и вышел на свободу в разгар войны.

Добавим к этим кратким биографическим штрихам еще несколько уточнений. С 1948 по январь 1953 года священноинок Гермоген служил в Самарканде, а потом был рукоположен в сан епископа Ташкентского и Среднеазиатского. Е.А. Карманов, автор письма, родился в Свердловске в 1927 году в семье мастера музыкальных инструментов и был намного моложе, чем протоиерей Василий, его адресат. В 1948-м поступил в Киевскую духовную академию, в 1952-м ее окончил. Проработал секретарем епископа Гермогена совсем немного, с января по июнь 1954 года. Иначе говоря, письмо с упоминанием о владыке Геронтии он написал, едва приступив к службе. Потом из Ташкента он вернулся в Ленинград, чтобы продолжить занятия в здешней духовной академии. В последующие годы принимал активное участие в издании «Журнала Московской патриархии», в 1956 и 1968 годах – Библии. Скончался в 1998 году[2]. Архив Е.А. Карманова после его смерти был передан в Отдел рукописей Российской государственной библиотеки, где ныне и хранится, ему присвоен номер 929.

 

 

2

 

Теперь другое письмо. Оно написано на двух двойных листах тетрадной бумаги в линейку, вверху каждой страницы, кроме самой первой, по центру стоят порядковые номера. Цвет чернил фиолетовый. Его дата – март 1956 года. После знаменитого ХХ съезда минул только месяц.

 

Любвеобильный пастырь, отец Василий!

Ради Исуса Христа простите мне мое беспокойство, которое я вот уже вторично причиняю вам. Помните, отец святой, когда я был в архиепископии и просил у вас помощи, и Вы по зову своего любвеобильного сердца не оставили меня…

На второй день со мною случился очередной приступ на московской улице, и меня подобрали без чувств, и я очутился в Институте Склифосовского, откуда меня перевезли в туберкулезную больницу, где я и нахожусь пока. Говорю «пока», ибо у меня болезнь хроническая, благодаря чему в больнице не держат.

Врачи из сострадания ко мне, больше к моему ужасному прошлому, прописали мне санаторное лечение, ходатайствуют перед Собесом и Здравотделом  о выдаче мне бесплатной  путевки в костно-туберкулезный санаторий. Но не знаю, как там отнесутся ко мне. 23 или 24 марта меня из больницы выпишут с тем, чтобы я с ихними бумажками сам добивался себе путевки. Как и всю свою жизнь, паки и паки буду надеяться на милость Господа нашего Исуса Христа, буду молить о заступничестве Божию Матерь св. Деву Марию и св. Предотечу Иоанна Крестителя. А еще молю заступника и молитвенника за нашу древлеправославную старообрядческую церковь такого же, как и я, страдальца и изгнанника митрополита Амвросия. Мысль о его страданиях в многолетней ссылке не покидала меня ни на один день в течение всех восемнадцати лет моего заключения. Я почему-то стараюсь себя уверить, что именно он своими молитвами пред престолом Всевышнего сохранял мне жизнь в заключении.

К моему большому сожалению, я не смог в тот раз лицезреть теперешнего кормчего нашей древлеправославной Церкви высокопреосвященного архиепископа. Как мне хотелось увидеть его! Хотелось облобызать его ноги и руки и испросить у него святого благословения. Но меня не допустили до него. Не сподобился аз, грешный, лицезреть его святость.

От вас я ушел на кладбище. Думал найти там могилу бывш[его] при мне (я был арестован 17 апр[еля] 1937 года) местоблюстителем Моск[овской]архиепископии епископа Викентия. Но не нашел. Зато нашел могилу епископа Геронтия, которого я уважал, ценил, любил и почитал превыше всех пастырей нашей св. Церкви. Мне приходилось два раза беседовать с ним еще в те годы, когда он управлял северной (Ленинградской) епархией. Мне тогда было 17–18 лет. В 1931 году он дал мне выписанные стихи из Священного Писания, которые для меня послужили напутствием в жизнь. Их у меня отобрали во время ареста в апреле 1937 года. Но я их знал на память. И сейчас я их помню:

  1. Деяния, гл. 23, ст. 1.
  2. [Деяния], гл. 24, ст. 17.
  3. Кн. Иова, гл. 31, ст. 19–20.
  4. Ев[ангелие] Иоанна, гл. 15, ст. 13.
  5. Кн. Иова, гл. 17, ст. 5.
  6. 1-е к Тимофею, гл. 4, ст. 12.
  7. К Титу, гл. 2, ст. 7–8.
  8. 1-е Петра, гл. 2, ст. 11–12.
  9. Иезекииль, гл. 34, ст. 2.
  10. Деяния, гл. 18, ст. 9.
  11. Пр[орок] Иеремия, гл. 1, ст. 8.
  12. Пр[орок] Иеремия, гл. 1, ст. 17.
  13. Пр[орок]Иезекииль, гл. 2, ст. 5.
  14. 2-е к Тимоф[ею], гл. 4, ст. 2.
  15. Ев[ангелие]Матф[ея], гл. 10, ст. 28.

Текст я не переписываю, при желании Вы, дорогой мой пастырь, найдете его в своих книгах.

Стоял я у могилы своего дорогого архипастыря около часа, если не больше. Больно и горько было мне от того, что я не застал его в живых. Когда меня арестовали, ему было от роду 65 лет. Но выглядел он исправно, или это от того, что на его благообразном лице сияла вечная улыбка с придатком большой мудрости. Не будет у нас больше таких великих пастырей, каким был приснопамятный Геронтий.

Вечная память ему!

Мир св. праху его!

Да упокоит Господь его праведную душу в месте злачне, в месте покойне – во Царствии своем, идеже все праведнии упокоеваются.

Батюшка отец Василий, перед тем как мне уезжать совсем из Москвы, а мне надо будет обязательно уезжать или в санаторий, или же в инвалидный дом, я все же постараюсь на несколько минут зайти к вам в архиепископию. Возможно, 25–26 марта я получу направления – путевку, и тогда зайду к Вам. 23–24 марта меня отсюда выпишут. Тогда пойду опять или в Собес, или в Здравоохранение, а здоровье мое очень плохое, у меня ведь шесть позвонков сгноил туберкулез.

В этом году исполняется двести семьдесят пять лет с того дня, когда в далекой и дикой Сибири был живым сожжен верный хранитель заветов нашей св. древлеправославной Церкви великий ревнитель ее Аввакум.

Прошу Вас, передайте от меня низкий-низкий поклон всем пастырям и соработникам нашей св. Церкви и служителям храма Покрова Пресвятой Богородицы.

Низкой кланяюсь вам, святой отец!

21 марта.

Михаил[3].

 

Письмо неустановленного лица (Михаил) протоиерею Василию Королеву

 

Автор не указал фамилии. Кроме того, что он поведал о себе в письме, добавить нечего. Почерк достаточно грамотный, текст без ошибок. Характерно здесь упоминание о митрополите Амвросии  как о святом заступнике этого человека, тогда в 1956-м, когда и речь о канонизации святителя не шла.

Могилы епископа Викентия на Рогожском кладбище не было. Он погиб в застенках во время следствия. Тело было увезено в крематорий Донского кладбища, прах захоронен в общей могиле. Ничего этого автор письма тогда не знал.

Я попробовал расшифровать ссылки – те правила жизни, которые не известному нам Михаилу (хочется поправить себя: пока не известному) послужили житейским напутствием. Вот что получилось.

  1. «Павел, устремив взор на синедрион, сказал: мужи братия! Я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня».
  2. «После многих лет я пришел, чтобы доставить милостыню народу моему и приношения».
  3. «Если я видел кого погибавшим без одежды и бедного без покрова, – не благословляли ли меня чресла его, и не был ли он согрет шерстью овец моих?».
  4. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».
  5. «Кто обрекает друзей своих в добычу, у детей того глаза истают».
  6. «Никто да не пренебрегает юностью твоею; но будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте».
  7. «Во всем показывай в себе образец добрых дел, в учительстве чистоту, степенность, неповрежденность, слово здравое, неукоризненное, чтобы противник был посрамлен, не имея ничего сказать о нас худого».
  8. «Возлюбленные! Прошу вас, как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу, и провождать добродетельную жизнь между язычниками, дабы они за то, за что злословят вас, как злодеев, увидя добрые дела ваши, прославили Бога в день посещения».
  9. «Сын человеческий! Изреки пророчество на пастырей Израилевых, изреки пророчество и скажи им, пастырям: так говорит Господь Бог: горе пастырям Израилевым, которые пасли самих себя! Не стадо ли должны пасти пастыри?».
  10. «Господь же в видении ночью сказал Павлу: не бойся, но говори и не умолкай».
  11. «Не бойся их; ибо Я с тобою, чтобы избавлять тебя, сказал Господь».
  12. «А ты препояшь чресла твои, и встань, и скажи им все, что Я повелю Тебе; не малодушествуй пред ними, чтобы Я не поразил тебя в глазах их».
  13. «Будут ли они слушать или не будут, ибо они мятежный дом; но пусть знают, что был пророк среди них».
  14. «Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием».
  15. «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне».

 

Нетрудно заметить, эти пятнадцать заповедей призваны воспитывать твердость слова и поступка. Открытое и безбоязненное исповедание веры. Того требовало наступившее время. Это черты протопопа Аввакума, чьим именем названо было организованное в Ленинграде по инициативе епископа Геронтия старообрядческое братство. Три главных слагаемых человеческой личности: веруй, люби, не бойся.

 

 

3

 

В связи с первым письмом, где был приведен отклик епископа Гермогена (Голубева), уместно поставить вопрос, с кем еще свела судьба епископа Геронтия в лагерях, с какими людьми? О Ветлаге он пишет коротко: «Меня опять назначили бригадиром барака, где было одно духовенство всех наций. Тут были епископы, пасторы, ксендзы, адвентисты и иеговисты и т. п.» Ни одного имени. Упоминает о борьбе с неграмотностью: «работали [по обучению] 4 протоиерея – 2 академика и 2 семинариста, они имели плохой успех». Никто не назван. С одной стороны это понятно: разве перечислить всех. Из исключений – будущий архиепископ Московский и всея Руси Иринарх (Парфенов): «Когда был со мной вл[адыка] Иринарх, у него по его неопытности все святое отобрали, а меня Господь сохранил. Я завернул все в тряпочку и положил на верхние нары, при обыске не обратили на это внимания, и они были спасены». Но владыка Иринарх свой, не из «внешних». Из мирских лиц, заключенных, упомянут профессор кафедры хирургии Омского медицинского института, бывший член революционного правительства Германии, арестованный по делу К.Б. Радека Бек-Домбровский[4]. «Больного его насильно также обрили – он носил бороду. Это ему было большое оскорбление». Из ленинградцев, арестованных по одному делу о братстве протопопа Аввакума, встречается умерший в Соликамске протодиакон Харлампий Марков. Еще знакомый И.И. Мухин.

Упоминаются вольный врач Варвара Мельникова («перевела меня в инвалиды третьей группы, неработающие»), начальник Северного железнодорожного исправительно-трудового лагеря НКВД, в задачи которого входило в том числе строительство Северо-Печерской железной магистрали, железной дороги Котлас–Воркута Семен Иванович Шемена.

Этого все равно немного.

Разумеется, тут нужно изучать списки осужденных, лагерного и тюремного персонала. А это совсем другие, особые, архивы.

Но вот еще письмо.

Оно написано с двух сторон на одном листе плотной зеленоватой бумаги. По правому полю, и с обратной стороны тоже, чернильная клякса. На левом поле два отверстия, одно, круглое, оставлено дыроколом, второе – прокол скоросшивателем. Почерк крупный, с наклоном в левую сторону. Пара первых строк следуют прямо, ровно, затем весь текст мало-помалу, чем ближе к концу листа, тем сильнее, клонится, будто скатываясь с горки, с правого края строки вниз. На первом листе текст обведен по краям, кроме самого нижнего, в рамочку с помощью линейки. Та часть, где пересказаны слухи, будто бы епископ Геронтий присоединился к патриаршей церкви, подчеркнуты красным карандашом. Это сделал уже сам владыка, когда получил письмо. Кляксу тоже поставили в Москве, в архиепископии. Чернила пролили.

Приведем это письмо тоже полностью. Кое-где придется сделать орфографические поправки, расставить знаки препинания и вернуть предлог «у», вместе которого автор пишет «в» (например, «в меня к вам», «в меня вить родных нет» вместо «у меня», «у меня ведь…»). Это не то чтобы ошибка, он как говорил, так и писал.

 

Глубокочтимый отец и владыка, отец Геронтий.

Прошу вашего святого благословения и ваших святых молитв за меня, грешного. Родной мой владыко, это пишет известный вам по каторге Ваня, если вы его не забыли, но я вас, родной отец Геронтий, не забыл. Да, и вы в моих глазах. Я теперь освободился, приехал на свою родину. Когда ехал домой через Москву, хотел было к вам добраться, но не мог, знаете, это не где-нибудь. Родной мой владыко, у меня к вам будет большая просьба, это, я думаю, вы одни только меня поймете, как отец, владыка, мой дорогой, как вы мне посоветуете. Я прибыл на свой родной край, но у меня ведь родных нет, ни отца, ни матери. Я, знаете, как с детства был при храме, так я желал бы быть до конца своей земной жизни при храме. Но знаете, владыко, нигде не могу пристроиться при храме, потому, я думаю, как вам известно, что батюшки все пообзавелись с женщинами, у всех почти везде псаломщиками женщины, я слышал. Владыко свят., что, у вас там есть где устроиться, а во-вторых ведь я с детства и вырос при архиереях, был все время иподьяконом при владыках, имею награждение орарем, но вот, владыко святыи, как быть мне теперь, как поступить самому собой, я не знаю и не могу дать себе ума. Прошу вас, будьте мне моим родным отцом, посоветуйте мне, как мне поступить. Знаете, владыка, обратился к батюшкам, а оне, спаси их Господи, говорят: знаешь, брат, надо жениться, но я, владыко, этого не хотел, сами знаете, что больной после такого переживания, да и уже немолод, 35 лет, потом нет у меня желания к этому. Владыко, я слышал, что якобы вы теперь присоединились к нам, но не знаю, правда или нет, пишу наудалую, не знаю, дойдет или нет. Если получите, то ради Господа, напишите, я вам буду благодарен. Я вам писал еще с Севера, но ответа не было. Может, я к вам приеду в Москву. Пишите по адресу: Ставропольский край, город Георгиевск, улица Лысогорская, дом №47, Ивану Степановичу Шандрыгину. До свидания, <1 нрзб> к вам, любящий вас грешный Иоанн. Пишите, жду. 18/II-48.

 

Иван Степанович Шандрыгин упоминается в базе данных жертв политических репрессий сайта «Открытый список». Служащий, проживал в Пятигорске, родился в 1913 году в селе Козинка Курсавского района (Ставропольского края). Не густо. 1913 + 35 = 1948. Всё совпадает. Расхождений, что касается упомянутого в письме возраста, нет. 29 ноября 1937 года он был арестован и приговорен к десяти годам. Выходит, отсидел полностью или большую часть срока. И с епископом Геронтием у них большая разница в летах, тот родился в 1872-м. Она составляет сорок лет.

Еще один источник помогает нам установить последующую судьбу Ивана Шандрыгина, это официальный сайт Элистинской и Калмыцкой епархии РПЦ[5]. Тут упомянут настоятель Крестовоздвиженской церкви Элисты протоиерей Иван Степанович Шандрыгин. Год и место рождения те же. Только, со ссылкой на Национальный архив Республики Калмыкия, без хотя бы краткого упоминания какого-либо фонда и единицы хранения, с 1934 по 1948 год он значится как письмоносец-почтальон города Пятигорск. Десяти лет заключения в биографии как не бывало. Это потому, что в 1956 году судимость была снята. Шандрыгин не желает о ней упоминать. Зачем? Постановлением Президиума Верховного Совета Союза ССР ему выдали справку №966/56 о снятии судимости. Из нее следует, что осужден он был 31 декабря 1937 года. Наказание отбыл 29 ноября 1947 года. То есть полностью со дня ареста, от звонка до звонка.

Выходит, что, как только он вернулся в Георгиевск, сразу написал епископу Геронтию. Обратите внимание на дату. А ещё, до этого, было письмо «с Севера».

В 1948 году Иван Шандрыгин поступил в Ставропольскую духовную семинарию. С 1952 по 1954 год служит регентом-псаломщиком в Георгиевске. Дальше два года в городе Прохладный (Кабардино-Балкарская АССР). С 1956 по 1961 год в Орджоникидзе (Северо-Осетинская АССР). С 1 января 1962 г он не служит по болезни. С 1964 возобновляет служение и по самый 1984 год служит в Элисте.

Ответ епископа Геронтия Ивану Шандрыгину сохранился. Это машинописная копия, второй экземпляр с расплывчатыми черными буквами. В левом верхнем углу на той же машинке отпечатан делопроизводственный штамп с датой: 24 июня 1948 г., и исходящий номер письма – 517.  Что ответ последовал поздно, неудивительно, епископ Геронтий был загружен делами и часто недомогал в свои годы, болел. А писем приходило много.

 

Г. И. Х. С. Б., п. н.

Г. Георгиевск, ул. Лысогорская, 47.

Шандрыгину Ивану Степановичу.

 

Многоуважаемый Иван Степанович!

 

На Ваше письмо отвечаю следующее.

  1. Очень сочувствую Вам и крайне удивлен, что Вас так оставили и оставляют без призрения.
  2. Вам несправедливо кто-то сказал, что якобы мы, правоверующие старообрядцы, присоединились к последователям бывшего патр. Никона, т.е. патриаршей церкви, которых как наши предки, так и мы признаем еретиками из-за заблуждения и ереси.

Например, прочтите Деяния соборов 1655–56 гг. и 1666–67 гг., ужаснейшие клятвы были наложены на православных христиан за православные предания и обрядности.

Ужаснейшие гонения за все это были возведены на христиан, верных своей древлеправославной вере. Прочтите Деяния указанных соборов, прочтите историков, сколько старообрядцы перетерпевали разнообразных гонений. Из многих всем известны такие страдальцы мученики как еп. Павел Коломенский, протопоп Аввакум, Лазарь, Даниил, Морозова, Урусова и др.

  1. Всюду наглые обманы и подлоги. В Деяниях 1667 г. пишут, что якобы триперстие взято от апостол и седьми вселенских соборов. Но пусть они укажут, какой апостол и кто из св. отцов семи вселенских соборов молился триперстно? Все это ложь и обман. Даже в «Календаре» 1948 г. они бесстыдно изображают преп. Сергия Радонежского с именословным перстосложением, также и свят[ителя] Алексия[6], когда всем известно, что в то время в России не было именословного перстосложения.

    Страница из Православного церковного календаря на 1948 год (РПЦ МП) с иконой митрополита Алексия с именословным перстосложением

    Страница из «Православного церковного календаря на 1948 год» (РПЦ МП) с иконой митрополита Алексия с именословным перстосложением

  2. Обратите внимание на Символ веры. Отца и Сына в нем они признают истинным, а св. Духа не хотят признавать истинным, выбросив это слово «истинный» из Символа веры. Также масса других заблуждений. И вот, дорогой, при наличии всего этого возможно ли признать их и вас православными, и может ли быть христопреданный мир и любовь?

 

Правда, нам говорят, что «нас много, а вас мало». Но не по большинству правоверие определяется. Например, католиков много больше, чем членов патриаршей церкви, но это не значит, что правоверие на их стороне. Так вот, дорогой, Вы сначала проверьте себя, как говорит апостол, в вере ли Вы (2 Кор. 13, 5).

Молю Бога, дабы Господь открыл Вам ум разумети истину и правоверие.

Молю Бога о Вашем здравии и спасении.

Смиренный Геронтий, епископ старообрядческий[7].

 

Первое, что бросается в глаза, даже не сухой несколько тон письма, несмотря на обороты «дорогой», «молю Бога о…», краткие слова сочувствия в первых строках. Письмо Шандрыгина заканчивается: «Любящий вас…», письмо Геронтия обычной речевой формулой, как многие письма духовных лиц. Он здесь начисто отсекает их общее прошлое, которое Шандрыгин в своем письме-то оговорил, не обошел. Шандрыгину нужно было напомнить, кто он, хотя, собственно, они могли и не общаться близко. Скорее всего, так и было. Иначе бы Ивану Степановичу не нужно было ничего объяснять из того, чему епископ Геронтий почти целиком посвятил свой ответ: всё было бы оговорено ещё «вне свободы». Главным образом он сосредоточился на тех словах Шадрыгина, которые подчеркнул красным карандашом, – слухах о присоединении. Ничего больше.

Где уж было Шандрыгину отыскать изданные в 1881 году миссионерским братством св. Петра Митрополита «Деяния Московских соборов 1666–1667 г.»? Разве в семинарии, куда он поступил…

Этими двумя письмами и закончилась их переписка.

Понятно, что у епископа Геронтия были свои причины, по которым он не хотел возвращаться к лагерным знакомствам. Тем не менее, для изучения его жизненного пути и деятельности они тоже важны. Необходимы. В 2015 году в Костроме вышла в свет замечательная монография Н.А. Зонтикова, но многие документы, как эти вот письма, еще ожидают своих исследователей. Мы только-только начали увековечивать память о том необыкновенном человеке, каким был владыка Геронтий. И на том, что уже достигнуто, нельзя, конечно, останавливаться.

 

 

 

 

[1] Карманов Е.А. Письмо прот. В.Ф. Королеву от 17 янв. 1954 г. // Архив ММ и ВР РПСЦ. Ф.4. Оп. 1. Д. 51. Лл. 5–5 об.

[2] Буевский А. Светлой памяти Евгения Алексеевича Карманова // Журнал Московской Патриархии. 2000. №5. С. 50–60.

[3] Михаил. Письмо прот. Василию Королеву от 21 марта 1956 г. // Архив ММ и ВР РПСЦ. Ф. 4. Оп. 1. Д. 70. Лл. 114–117 об.

[4] Он также упомянут в воспоминаниях Н.Н. Болдырева: Болдырев Н.Н. Зигзаги судьбы // Поживши в ГУЛАГе. М., 2001. С. 99.

[5] Элистинская и Калмыцкая епархия РПЦ. Электронный ресурс. URL: http://blagovest-elista.ru/2014/10/17/svyashhennosluzhiteli-krestovozdvizhenskoj-cerkvi-elisty-v-sovetskij-period-arxivnye-dokumenty/

[6] Очевидное именословное перстосложение изображено на иконе святителя Алексия, митрополита Московского. См.: Православный церковный календарь на 1948 год / Изд. Московской патриархии. М., [1947]. С. 18, 30 (икона Сергия Радонежского).

[7] Архив ММ и ВР РПСЦ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 110. Л. 193–193об.

 


Теги: епископ Геронтий (Лакомкин), протоиерей Василий Королев, Евгений Карманов, репрессии, старообрядчество, Русская Православная старообрядческая Церковь