БЕКЛЕШИ располагались бы сегодня в Износковском районе. До революции 1917 года это была деревня в Гиреевской волости Медынского уезда. Ныне ее не существует, точнее, на месте бы­лой деревни расположен обычный дачный поселок. Если ехать из Износок на Шанский Завод, он будет справа от бетонки, не доез­жая деревни Фокино. Мне как-то довелось проделать этот путь на велосипеде, но я, увы, не смог угадать без посторонней помощи поворота... В деревне было два храма, община именовалась Троицко-Никольской. Исчезли с современных карт села, находившиеся недалеко от Беклешей, — Прудки (4 версты), Желанье (4 версты), Строилово (7 верст), Пречистое. Приход был небольшим: в 1900-х здесь значилось всего шесть дворов старообрядцев, и в близлежа­щих «прочих деревнях где двор, где два»[1].

 

 

*

 

 

В июне 1884 года беклешовцы Яков Александров и Феоктист Рябинин подали калужскому губернатору прошение разрешить им иметь в деревне молитвенный дом. Они упоминали, что такое же ходатайство было направлено и в Министерство внутренних дел. Идет время, дело рассматривается, и им нужно где-то временно, до официального разрешения, собираться на общую молитву. Зда­ние моленной было выстроено в том же году. Население Беклешей составляло тогда 74 ревизских души, из них лишь 12 не были ста­рообрядцами[2]. Для строительства был проведен денежный сбор. Люди давали, кто сколько может, бедные от 15 копеек, побогаче — от 10 рублей до ста. Министерство внутренних дел отказало в разрешении. Власть выяснила, что в Беклешах уже есть одна моленная и, следовательно, во второй нет надобности[3]. Вскоре ме­дынский уездный исправник донес губернатору, что 20 мая 1886 году становой пристав выявил незаконную моленную в Беклешах, устроенную в доме крестьянина Якова Петровича Смирнова. Слу­жит тут и священник — Алексей Родионович Смирнов[4].

К суду был привлечен сын хозяина молитвенного дома, тоже Яков Смирнов. Ничего ему не было. После 1883 года закон не воз­бранял устройство домовых моленных, другое дело — строить но­вые, это запрещалось. По сведениям, которые собрал медынский уездный исправник, моленная Смирнова в Беклешах влиянием не пользовалась, часть старообрядцев хотела собираться на моление в другом доме. В то же время он подчеркивал, что удаленное рас­стояние от храмов господствующей церкви в случае официального открытия моленной в Беклешах поспособствует тому, что «право­славные, живущие как в Беклешах, так и в соседних деревнях, будут... посещать ее, а потом и совсем перейдут в раскол». Он так­же указывал, что, по данным 1887 года, в деревне было 27 дворов, из них 20 — старообрядческие[5].

Видимо, новый молитвенный дом беклешовские старообряд­цы начали строить из-за какого-то конфликта между собой, но суть его и причины не ясны. Противостояние было очень острым. В центре его оказался местный священник Алексей Родионович Смирнов. «В настоящее время мы решили попа под суд подвести уголовный или таким порядком взять за власа и тащить вон из деревни; но в таком раздоре мы должны ожидать ежедневно боль­шую драку, при ней же как бы не случилось и убийства, тогда мы все окажемся не истинными, но мнимыми христианами пред Царем Небесным и земною властию», — писали беклешовские старообрядцы архиепископу Московскому Савватию (Левшину) в 1886 году[6]. За что под суд — вопрос. Что-то ускользает, посколь­ку не хватает сведений, но отголосок конфликта здесь слышится ясно. Одним из авторов этого обращения был упомянутый уже местный крестьянин Яков Александрович Александров, человек, по-видимому, с достатком. Он принимал активное участие в жиз­ни местной общины, участвовал в беседах с миссионерами. В 1907 году его избрали первым председателем совета беклешовской ста­рообрядческой общины. К тому времени Александров переехал в Калугу, где жил на Московской-Ямской улице в собственном доме[7]... Но мы немного забегаем вперед.

Архиепископ Савватий предписал Алексею Смирнову пересе­литься в соседнюю деревню Шатрищи. Возможно небольшой ста­рообрядческий приходик мог возникнуть и там. Вскоре, впрочем, Смирнов снова появляется в Беклешах. Умер священник в 1907 году, и в деревне служил до конца дней[8].

Об Алексее Смирнове доносил своим духовным властям мес­тный приходской батюшка из села Пречистого, жалуясь в 1893 году, что его деятельность «служит великим соблазном для пра вославных моих прихожан, которые неоднократно спрашивали у меня: “Почему это не запретить попу раскольническому ездить к нам в деревни...”»[9]. По его сведениям, Смирнов распространял среди старообрядцев книги известных апологетов священноинока Арсения (Швецова) и Климента Перетрухина.

В марте 1907 года беклешовские старообрядцы подали проше­ние о регистрации общины. В нем упоминалось, что в деревне два храма: Никольский и Троицкий, который строится. Вот — еще одно упоминание о двух церквях, которые, надо полагать, по вне­шнему виду были обычными крестьянскими домами. Зарегистрировали общину 16 июля 1907 года.

Священника Алексея Смирнова поддерживали благотворители Яковлевы из Санкт-Петербурга (возможно, родственники или вы­ходцы из Беклешей, сведений нет). После его смерти они пере­стали оказывать помощь приходу. Епископ Иона (Александров) Калужско-Смоленский хотел объединить его с другими: в трех верстах — Фокино, в шести — Горбатово, и в одной деревне, и в другой строили старообрядческие храмы. Но, видимо, Яков Алек­сандров настоял, чтобы в Беклешах была своя церковь со свя­щенником. Только содержать его было почти не на что. Поэтому священники менялись.

Автографы членов общины Троицко-Никольского храма Беклешей и ее печать

Автографы членов общины Троицко-Никольского храма Беклешей и ее печать

 

Сменивший Алексея Смирнова отец Иоанн Русанов прожил в Беклешах один месяц и был переведен в Чертень (Мосальский уезд).

Нашелся другой кандидат во священники: Иван Митрофанович Лебедев, служивший диаконом в селе Фролове Калужского уезда. Он «согласился принять сан священника, но жена его, проводив­ши мужа для рукоположения, отправилась... в Беклеши осмотреть приход, и затем, приехав к епископу Ионе, со слезами уговорила мужа отказаться от священства, и остаться в прежнем приходе, так как в Беклешах прокормить одиннадцать человек нечем. И муж, послушав жены, не согласился стать священником»[10].

В 1908 году в Беклеши был рукоположен Тимофей Сидорович Чванов. О нем впереди отдельный рассказ («Мало слов, да горя реченька»). Было заключено условие «подписать под храм 4 наде­ла земли усадебной и полевой для пользования священника и дать ему квартиру и прочее вспомоществование». Оно не было выпол­нено. За полгода отец Тимофей сменил в Беклешах шесть квартир и вскоре был переведен на другой приход, в деревню Дворцы.

В 1910-м его сменил о. Феодор Трефилов, о котором не сохра­нилось никаких сведений. И, видимо, тоже на очень короткое время.

С 1913 года в Беклешах служит Сергий Ахромешин. Через два года его перевели в сельцо Сусеи Жиздринского уезда.

15 ноября 1915 года в Беклеши был рукоположен Иоанн Пиро­гов, служивший до того в деревне Острая Лука диаконом. В 1917 году его переводят в деревню Горбатово, это тоже Износковский район, недалеко от Беклешей. А далее, очевидно, приход слился с соседним фокинским в один. От Беклешей до Фокино несколько километров по той же дороге в сторону Шанского Завода.

С 1908 года при Беклешах начало действовать свое кладби­ще, открытое на земле, принадлежащей Якову Александрову. Его площадь составляла 600 квадратных саженей[11]. В 1915 году община в деревне именуется уже Троицко-Никольской, значит, второй храм был достроен. Председателем совета избран Григорий Барановский. Троицкий храм возводился на средства Александро­ва и на его же земле.

Якову Александрову принадлежит идея создания в Беклешах старообрядческого монастыря. В своем ходатайстве (октябрь 1912 г.) калужским властям он писал: «В настоящее время по совету и по благословению старообрядческого высокопреосвященнейшего епископа Калужско-Смоленского Павла мною предложено ус­троить при той же церкви (Троицкой. — В.Б.) на моей же земле обитель для старообрядцев, желающих посвятить свою жизнь ис­ключительно посту, молитве и уединению, а также для преста­релых мужчин, бедных, не имеющих средств содержать себя. На эту обитель я обязуюсь передать принадлежащие мне около 50 десятин земли и капитал, который будет возможным мне обрести на поддержание сказанных обители и церкви. Все это вызвано и оправдывается тем, что многие из старообрядцев желают прово­дить монашескую жизнь или иметь спокойную жизнь и спокой­ное помещение, но лишены сего за отсутствием обители»[12].

Дело дошло до Министерства внутренних дел. Идея устройс­тва монастыря не встретила препятствий, однако Департамент духовных дел отказался утвердить проект устава обители «в виду несоответствия... общепринятым для подобных уставов требова­ниям».

Неизвестно, удалось ли Александрову довести задуманное до конца. Но о монастыре не встречается более никаких сведений и даже упоминаний. Не исключено, что смерть могла помешать Александрову осуществить планы — он был тогда довольно пожилым человеком, а может, были и другие причины... После 1915 года сведениями о беклешовских старообрядцах, о тамош­них церквях, о самом Александрове мы не располагаем, и, будучи слишком маленьким, приход, видимо, прекратил существование в первые годы советской власти (или даже чуть ранее), объединив­шись, как уже сказано, с Фокинским.

 

[1] РГАДА. Ф. 1475. Оп. 1. Д. 284. Л. 22.

[2] ГАКО. Ф. 32. Оп. 13. Д. 4388. Лл. 1, 4.

[3] Там же. Л. 20, 27.

[4] Там же. Лл. 31, 32.

[5] ГАКО. Ф. 32. Оп. 3. Д. 456. Лл. 16-16об.

[6] ОР РГБ. Ф. 246. Оп. 1. Карт. 188. Ед.хр. 5. Л. 86 об. Прошение подавали Я.А. Александров и Феоктист Иванович Рябинин.

[7] ГАКО. Ф. 62. Оп. 19. Д. 2232. Л. 12. Об участии Александрова в диспу­те с миссионерами см.: Калужские епархиальные ведомости. Прибавления 1889. №5. С. 190-196.

[8] ГАКО. Ф. 62. Оп. 19. Д. 2232. Л. 2 (последнее упоминание об А.Смирнове).

[9] ГАКО. Ф. 33. Оп. 3. Д. 1901. Лл. 39-39об.

[10] РГАДА. Ф. 1475. Оп. 1. Д. 284. Л. 22 об. См. также Лл. 25-26 об. (объяс­нение епископа Ионы епископу Александру (Богатенкову) о положении в Беклешах).

[11] ГАКО. Ф. 62. Оп. 7. Д. 1767. (Дело о кладбище).

[12] ГАКО. Ф. 62. Оп. 19. Д. 2308. Л. 1.